Мертвы, пока светло - Страница 84

К оглавлению

— Где Кения? — прошептала я.

Он неожиданно усмехнулся.

— Она просидела здесь пару часов, — объяснил он. — Скоро вернется. Я послал ее за обедом.

Его худое лицо и тело представляли собой символ одобрения.

— А ты крепкий орешек! — добавил он.

— Не чувствую себя крепкой, — удалось произнести мне.

— Тебе просто больно, — сообщил он мне, словно я этого не знала.

— Рене.

— Мы нашли его на кладбище, — сказал мне Кевин. — Ты его недурно отделала. Он был в сознании и заявил нам, что пытался тебя убить.

— Славно.

— Он действительно расстроился, что не довел дело до конца. Я все еще не могу поверить, что все так и было, но ему было вроде больно и вроде он был испуган, когда мы до него добрались. Он сказал нам, что это ты во всем виновата, потому что не хотела просто лечь и умереть. Он решил, что тут замешана генетика, потому что твоя бабушка… — здесь Кевин осекся, решив, что вступает в слишком больную область.

— Она тоже сражалась, — прошептала я.

В этот момент вошла Кения, массивная, бесстрастная, держа в руках чашечку с дымящимся кофе.

— Она очнулась, — сообщил Кевин, просияв при виде напарницы.

— Хорошо, — Кения не была настолько возбуждена этим событием. — Она сказала, что случилось? Может, стоит позвать Энди?

— Да, он так просил. Но он проспал только четыре часа.

— Он сказал позвать.

Кевин пожал плечами и подошел к телефону, стоявшему возле кровати. Я задремала, пока он говорил, но сквозь дрему слышала, как они с Кенией мурлычут, пока ждут. Он говорил о своих охотничьих собаках. Кения, насколько я понимаю, слушала.

Вошел Энди, я ощутила его мысли, склад его ума. Его массивное присутствие заполонило комнату. Когда он нагнулся, чтобы посмотреть на меня, я открыла глаза. Мы обменялись долгим взглядом.

Две пары ног удалились в холл.

— Он все еще жив, — резко сказал Энди. — И не перестает говорить.

Я сделала короткое движение головой, которое должно было обозначать кивок.

— Он сказал, что это началось из-за его сестры, которая встречалась с вампиром. Видимо, она потеряла столько крови, что Рене уверился, будто она сама превратится в вампира, если он не вмешается. Однажды, будучи у нее, он поставил перед ней ультиматум. Она отказалась, сказав, что не откажется от своего любимого. Она как раз завязывала свой фартук, готовясь к работе, пока они спорили. Он сорвал его, задушил ее и… кое-что еще.

Энди это явно не нравилось.

— Я знаю, — прошептала я.

— Кажется, — продолжил Энди, — он почему-то решил, будто все его чудовищные действия оправдываются его собственной убежденностью в том, что каждая, оказавшаяся в том же положении, как и его сестра, заслуживает смерти. На самом деле, здешние преступления очень похожи на два убийства в Шривпорте, которые до сих пор не были раскрыты. Мы надеемся, что Рене расскажет нам об этом, пока поправляется. Если сможет.

Я почувствовала, как сжались мои губы от ужасного сочувствия всем этим несчастным женщинам.

— Можешь рассказать, что произошло с тобой? — тихо спросил Энди. — Говори медленно, шепотом. У тебя вся шея в синяках.

Большое спасибо, об этом я и сама догадалась. Я пробормотала краткий отчет о событиях того вечера, постаравшись ничего не пропустить. Спросив моего разрешения, Энди включил маленький диктофон. Он положил его на подушку рядом со мной, после того как я это позволила, так что весь рассказ оказался записанным.

— Мистера Комптона все еще нет в городе? — спросил он после того, как я завершила рассказ.

— Новый Орлеан, — прошептала я, не в силах больше говорить.

— Мы поищем ружье в доме Рене, раз стало известно, кому оно принадлежит. Это будет недурным подтверждением.

В комнату вошла улыбчивая девушка в белом. Посмотрев мне в лицо, она попросила Энди прийти в другое время.

Он кивнул мне, неловко погладил мою руку и ушел, окинув доктора напоследок восхищенным взглядом. Она вполне достойна выла восхищения, но у нее на пальце было обручальное кольцо так что Энди снова опоздал.

Она решила, что он слишком серьезен и мрачен.

Я не хотела этого слышать. Но у меня не было сил держать защиту.

— Мисс Стакхаус, как вы себя чувствуете? — немного слишком громко спросила молодая женщина. Она была стройной брюнеткой, с большими карими глазами и полными губами.

— Отвратительно, — прошептала я.

— Представляю, — сказала она, многократно кивая, осматривая меня. На самом деле она едва ли себе могла представить такое. Готова побиться об заклад, что ее никогда не избивал на кладбище серийный убийца.

— Вы ведь недавно потеряли бабушку, не так ли? — с участием поинтересовалась она. Я кивнула, сдвинув голову на долю дюйма.

— Мой муж умер около полугода назад, — сообщила она. — Я знаю, что такое горе. Непросто быть храброй, правда?

Так, так, так. Я позволила своему выражению стать вопросительным.

— У него был рак, — пояснила она. Я попыталась выразить свое соболезнование, не шевелясь, но это оказалось невозможным.

— Что ж, — сказала она, выпрямляясь, возвращаясь к своей быстрой манере. — Мисс Стакхаус, вы несомненно будете жить. У вас сломана ключица, два ребра и нос.

Пастух Иудейский! Не удивительно, что мне было так плохо.

— Ваше лицо и шея жестоко избиты. Несомненно, вы чувствуете, как болит у вас горло.

Я попыталась представить себе, на что я похожа. Слава Богу, что у меня не было карманного зеркальца.

— На руках и ногах у вас также множество кровоподтеков и ссадин. — Она улыбнулась. — Зато живот и ступни в полном порядке.

Ха-ха-ха. Очень смешно.